Первые советские системы ПРО

Первые советские системы ПРО

Первыми баллистическими ракетами, использованными в бою, были немецкие А-4, то есть Фау-2. Как только они стали обрушиваться на Лондон, британские специалисты стали искать способы борьбы с ними. Их мнения были едины: при тогдашнем уровне противовоздушной обороны с баллистическими ракетами нельзя было эффективно бороться, в отличие от крылатых ракет Фау-1. Единственным выходом было уничтожить их пусковые установки, что и было успешно выполнено авиацией союзников.

В СССР первые Фау-2 были захвачены в самом конце войны, и специалисты знали о последствиях их применения против целей в Англии. Поэтому уже в 1945 г. по приказу командующего ВВС А. Новикова в Академии им. Жуковского было организовано НИБС, Научно-исследовательское бюро специальной техники под командованием полковника В. Г. Можаровский, реализовавший тему: «Ракета против ракеты при поддержке радиолокации». В 1948 году коллектив был переведен в НИИ ракетно-артиллерийского вооружения № 4, где предстояло разработать средства перехвата баллистических ракет дальностью до 3000 км с использованием «торпед-истребителей». Отказ от названия “ракета” в пользу довоенного “воздушная торпеда” был как минимум непонятен. Планировалось построить РЛС для обнаружения целей с дальностью 1000 км, но вскоре требования по дальности были увеличены вдвое. Такой радар разработал А. Брейтберг из НИИ-20 и назвал его «Плутон». Ракеты-перехватчики, получившие обозначение И-32, были разработаны по распоряжению Совета Министров СССР от 14 февраля 1948 г. в НИИ-88 под руководством Э. В. Синильщикова. Для круговой защиты объекта от атаки 20 баллистических ракет предстояло разработать более 80 РЛС различных типов. Ввиду отсутствия прогресса его коллектив в 1950 г. был расформирован, а разработанная к тому времени документация передана в КБ-1, где с ее использованием была сконструирована зенитная ракета СзБ-32.

28 октября 1953 г. было подписано постановление Совета Министров «О возможности создания средств противоракетной обороны», по итогам которого состоялось совещание ведущих конструкторов зенитного комплекса. Все, в том числе А. Расплетин из великого КБ-1, чьей работой была только что успешно закончившая госиспытания московская система ПРО С-25 «Беркут», высказывались по этому вопросу очень осторожно и фактически отказывались от участия в работах. Несмотря на это, 2 декабря 1953 г. РМ вынесло еще одно постановление: «О разработке способов борьбы с ракетами большой дальности». На тот момент уже были определены основные проблемы, которые необходимо было решить для создания противоракетной системы. Первая — точное отслеживание приближающихся ракет, вторая — разработка математических методов определения траектории полета цели и траектории встречного снаряда, третья — создание ракет с чрезвычайно высокой динамикой, необходимой для перехвата очень быстро приближающейся цели на безопасном расстоянии. расстояние от пусковой установки (и охраняемого объекта). Было признано нереальным адаптировать РЛС обнаружения и сопровождения аэродинамических целей, сконструированных для зенитных комплексов: они имели слишком малую дальность и с трудом могли регистрировать цели с малой отражающей поверхностью, например головки баллистических ракет.

Система А

После долгих поисков учреждения, готового взяться за проектирование системы, 7 июля 1955 г. было принято решение о создании в КБ-1 специального конструкторского бюро СКБ-30, начальником которого стал Г. Кисунько. , а 3 февраля 1956 г. президиум ЦК.(ЦК КПСС) и РМ принял совместное постановление “О противоракетной обороне”, возлагающее на Министерство оборонной промышленности (что на практике СКБ-30) обязанность разработать опытную систему противоракетной обороны, а Минобороны – организовать специальный полигон для ее испытаний. Для этого были выбраны берега озера Балхаш в Казахстане, а созданный Полигон № 10 впоследствии получил название Сары-Саган по названию небольшого городка, в который прибыли первые транспорты с оборудованием и строительными материалами. На территории полигона с нуля построен город Приозерск – для строителей, военных и экспериментаторов. В то время у Кисунько уже была общая концепция системы под названием «А». В ее состав должны были входить РЛС обнаружения целей, три РЛС точного наведения (РТН), главный командный пункт (ГКП), центральный вычислительный пункт (ЦВС), противоракетная РЛС сопровождения (РСПР), станция передачи команд (СПК), пусковой комплекс , противоракетное и обширное вспомогательное оборудование.

РЛС обнаружения СДО (Станция Дальнего Обнаружения) должна была быть построена в НИИ-108 во главе с А. Бергом под руководством В. Сосульникова – она ​​получила название “Дунай-2”. Огромная станция, состоящая из передающей антенны размером 150 х 8 м и удаленной от нее приемной антенны 150 х 25 м, работала непрерывно. Передатчик питался от двух синхронно работающих генераторов. Станция обнаруживала баллистические цели на расстоянии 1200 км, а точность измерения дистанции составляла около километра. Из-за габаритов аппарата, а прежде всего конструкции антенн, установить их подвижно не представлялось возможным и поэтому РЛС предназначалась для секторного сканирования – она ​​соблюдала назначенное направление и изменение его было невозможно.