До 217 в операциях против Великобритании в 1941-1942 гг. часть 2
Разработка Do 217 велась в условиях строжайшей секретности, да и сейчас все это делалось с соблюдением 1-й степени секретности. Мы были связаны строжайшей конфиденциальностью. Тем более для нас было непонятным, что в начале апреля 1941 года русская комиссия из примерно 15 офицеров и гражданских лиц узнала о так называемых секретах Do 217. Советы были очень удивлены возможностями этой «чудо-птицы». .
Во время обучения мой командир эскадрильи и летчик обер-лейтенант. Генцов получил Рыцарский крест Железного креста. Это было большим событием для маленького городка в Верхней Баварии. Перед трибуной прошел большой парад, повсюду знамена, знамена, партийные чиновники, гитлерюгенд, ветераны войны и все население составляли фон для марширующего отряда.
Тем временем в Оберпфаффенхофене проходили тренировки. В самом Штайнебахе мы загорали на пляже в Вёртзее в свободное время, купались или плыли на нашем надувном понтоне, который обычно находился в корпусе Do 217 и предназначался для активного отдыха на море. При необходимости натяжением троса вытягивал его из корпуса, после чего понтон автоматически наполнялся воздухом. Так что наше плавание также было аварийным упражнением.
Во второй половине апреля мы вылетели на нашем новом самолете в Ахмер под Оснабрюком, где поселились в Брамше. Там мы в спешке готовились к новым оперативным задачам. Полеты по приборам, групповые полеты, ночные полеты, бомбометание с пикирующего полета, а также воздушная стрельба и бомбометание стали нашей повседневной рутиной.
Нас беспокоили двигатели BMW 801. Тем временем в двигатели и планер было внесено более 400 изменений. Чего мы не могли понять, так это того, что эти самолеты, без всякого фронтового опыта, должны были быть отправлены на самый трудный фронт, а именно против Англии. Do 217, как гребенчатое крыло, в первую очередь предназначался для пикирования или горизонтальной бомбардировки с большой высоты. Однако тактика оперативного применения на фронте против Англии вынуждала нас из-за разветвленной сети британских радаров летать на малой высоте над морем. При этом для подобных операций лучше подходил низкоплан, так как в случае вынужденного пуска он не шел на дно сразу, давая экипажу время на спасение. Из-за плохих летных характеристик Do 217 на одном двигателе мы ожидали многочисленных потерь, которых можно было бы избежать, если бы эти самолеты действовали по суше.
В мае 1941 года II./KG 40 передал ранее использовавшиеся Focke-Wulf Fw 200 Condor III./KG 40, а сам был перевооружен новыми бомбардировщиками Do 217 E.
На фронт Do 217 E, принадлежавшие II./KG 2, прибыли 2 июля 1941 года, когда они прибыли в аэропорт Эвре-Ост, расположенный на полпути между Гавром и Парижем. В июле экипажам II./KG 2 было категорически запрещено совершать какие-либо полеты над Англией, их единственной задачей была борьба с судоходством путем нападения на корабли и постановки мин. За первый месяц боевых действий подразделение выполнило около 120 вылетов, потеряв четыре экипажа, еще пять Do 217 получили серьезные повреждения. Первой потерей стал Do 217 E-1, W.Nr. 5080, который разбился из-за отказа двигателя во время тренировочного полета в районе Шарлеруа, самолет сгорел при попытке вынужденной посадки, местному населению удалось спасти из-под обломков только одного члена экипажа, радиста Уффза. Роланд Шульц был доставлен в госпиталь с тяжелыми ранениями, остальные летчики: пилот – лейтенант В. Зигфрид Рёденбек, наблюдатель – Огфр. Фридрих Гагельманн и палубный стрелок – Уффц. Герхард Лангер, они умерли. Первая боевая потеря произошла днем 14 июля 1941 года при атаке морских объектов у южного побережья Англии. В 16:05 было получено сообщение по радио от экипажа Do 217 E-1, W.Nr. 5075, У5+ГН из 5./КГ 2: «Атака истребителей!», это была последняя информация о судьбе этого самолета. Два дня спустя, недалеко от Портленда, Do 234 E-217, W.Nr. 1, У1022 + ЭМ из 5./КГ 4, весь экипаж пропал без вести.
Первый успех в противокорабельных операциях Do 217 II./KG 2 был достигнут в ночь с 20 на 21 июля 1941 г., когда двумя бомбами был сильно поврежден английский пароход Umvuma (4419 брт). В ночь с 27 на 28 июля четыре II./KG 217 Do 2 сбросили 16 бомб SC 500 на цели в Лондоне. Однако эта операция закончилась повреждением трех самолетов, одного при взлете и двух при посадке в аэропорту Эвре, жертв не зафиксировано.
В первой половине августа 1941 г. конвои на восточном побережье Англии атаковали до 217 II./КГ и поставили мины у входов в порты противника. Самым большим подтвержденным успехом стало затопление танкера Gold Shell (8 9 брт) в ночь с 8202 на 14 августа. Уффц вспоминает одну из операций против конвоев, проведенную ближе к вечеру 1941 августа 4 года. Мюллер из 2./KG 217: В бомбоотсеках нашего Do 500 оружейники с помощью лебедки под названием «Steinbock» (Козерог) подвесили четыре бомбы весом по 217 кг каждая. Однако ранее вновь были проверены замки выбрасывателей, на которые должны были подвешиваться бомбы. Тем временем остальные оружейники присматривали за защитой нашей кабины, а наземная бригада провела последние проверки планера и двигателей. Ведь наш первый механик представил свой Do XNUMX готовым к действию.
Вместо прежнего цельного летного костюма мы уже некоторое время носим раздельный «Каналанзуг» (костюм канализационный). В боковых карманах брюк, доходивших до низа голени, лежала магниевая горелка, которая три минуты горела красным, тремя минут белым и еще три минуты красным. У каждого из нас также был красно-белый сигнальный флаг. Кроме того, еще два мешка с краской, окрашивавшей ее в зеленый цвет при контакте с водой, для указания экипажам спасательных подразделений места, где находился выживший. Кроме того, имелся сигнальный пистолет с патронами, который находился в подсумках, прикрепленных вокруг верхней части голени. Под парашютом у нас был спасательный жилет или одна надувная лодка. Они были наполнены небольшим баллоном со сжатым воздухом. Благодаря этому каждый из членов экипажа, кроме общего понтона, который располагался в верхней части корпуса и мог выбрасываться наружу, потянув за рычаг в рубке, имел за спиной свой, одноместный понтон. . На случай спуска спасательный комплект дополнялся складным ножом для раскрытия купола парашюта в случае необходимости. Так обустроившись, мы подошли к нашей машине.
Несмотря на то, что наш первый механик благодаря многолетнему опыту работы с Do 17, а теперь еще и с Do 217, пользовался нашим полным доверием, я еще раз проверил работоспособность двигателей. Во всяком случае, сегодня первый механик не стал бы злиться на нас, мы должны были уйти далеко в море. Ведь если на какой-либо из свечей зажигания остался нагар, свечи следует немедленно заменить. Сегодня главный механик не мог сказать: “Сам сгорит!” Мы бы и слушать не стали, во время этого действа самым главным была безопасность.
Слишком часто мы видели машины, которые снова появляются над аэропортом вскоре после взлета, сбрасывают бомбы в место аварийного сброса, а затем приземляются. В последнее время у нас слишком много потерь летного состава из-за технических сбоев. С этим новым типом самолетов многое пришлось дорабатывать, изменения и исправления должны были разгрузить экипажи и снять с них угрозу. Однако иногда эффекты были не такими, как ожидалось.
После проверки двигателей на полную мощность в самолет вошли остальные члены экипажа. Пилот со своим обычным спокойствием поерзал в кресле, немного приподняв его с помощью электрического рычага. Радист сегодня особенно нервничал, как это всегда бывает со всеми радистами. Но, возможно, он думал, что у него на самом деле не в порядке со своими ключами, последовательностями и бог знает чем еще.
Сейчас к нам прибыл танкер, чтобы пополнить топливо, использованное для испытания двигателей. Наш Do 217 был заправлен бензином до краев. Нам понадобится каждая капля.
Старт состоялся в светлое время суток. Сразу после отрыва от земли шасси убирались. Это было недалеко от аэропорта Схипхол до побережья. Вдалеке два самолета держались на постоянном расстоянии друг от друга, летя более или менее в том же направлении, что и мы. Это друг или враг? Мы этого не знали и с такого расстояния не могли сказать. Так что летчик прижал нашу Людвиг-Марту 2 еще ниже над поверхностью воды. Радиовысотомер FuG 101 показывал невероятно малое расстояние от водной поверхности.
С момента начала прошло около получаса. Ранее обнаруженный конвой должен появиться в ближайшее время. Теперь мы достигли квадрата на карте, где должны были стоять корабли. Тем временем над этим участком воды стало туманно, местами над водой потянулось плотное облако тумана. Это заставило нас увеличить высоту полета, чтобы иметь лучшую видимость.
Обл. Россинг был глубоко погружен в карту, когда радист крикнул в наушники: «Истребитель справа!» Также я, которому не приходилось лежать в подфюзеляжной ванне во время полета косилки, а удобно стоять на широко расставленных ногах в центре кабины, заметил приближающийся справа «Спитфайр». Предупреждение радиста едва было услышано, прежде чем пилот позволил Do 217 снизиться через левое крыло. Ныряя, мы подошли к поверхности воды, укрывшись густым облаком тумана, благодаря чему ускользнули от вражеского истребителя.
Мы снова начали обыскивать акваторию. Мы не видели ни кораблей, ни собственных самолетов, которые, как и мы, искали конвой. Тем временем начало темнеть. Это был идеальный момент для начала атаки. Внезапно обл. Рёсснер заметил впереди нас английское патрульное судно. Он задавался вопросом, следует ли нам атаковать эту цель или продолжить поиск конвоя?
В то же время мы заметили вдалеке сильный зенитный огонь. Цель должна быть там. Мы полетели туда и через короткое время увидели долгожданный конвой, который, плывя в установленном порядке, палил в небо из всех стволов. Там могло быть от 30 до 40 судов. Наши коллеги уже атаковали отдельные корабли.
Мы снова поднялись на высоту 700 м и направились в сторону широкого борта одного из кораблей. Тем временем уже совсем стемнело, но еще не было полной темноты ночи. Боковой рейд был опаснее, но и шансов попасть в него было больше.
Собственно, что вы могли здесь найти? Части шли строем, но с такими большими интервалами, что вода между ними поглощала большую часть сброшенных бомб. Когда вы видели огромное количество воды и плывущие по ней крохотные лодочки, вы могли задаться вопросом, возможен ли вообще удар?
Наблюдатель, обл. Рёсснера, выбрал себе корабль и дал пилоту соответствующие указания относительно скорости, курса и угла снижения нашей машины. Таким образом мы получили скорость почти 600 км/ч, которая была оптимальной для атаки. Столь высокая скорость затрудняла, с одной стороны, наведение корабельной зенитной артиллерии, а с другой – не позволяла истребителям противника занять выгодную позицию для ведения огня.
Нас обстрелял яростный зенитный огонь из нескольких сотен стволов — стреляло каждое подразделение, будь то корабль сопровождения или грузовое судно с важным грузом. Все стволы, казалось, были направлены на нас. Перед нашей каютой образовалась стена огня, которую нам предстояло преодолеть. Прямо рядом с нами летели ракеты легкой и средней зенитной артиллерии. Спереди, сзади, слева и справа. В любой момент огненные шарики могли попасть в наш Do 217. Теперь только держи атаку! Мы должны прорваться.
Наблюдатель лежал на полу передней части рубки и вел огонь из пушки по выбранному нами кораблю, чтобы заставить штаб зенитных орудий укрыться. Взрыватели бомб теперь заряжены. Теперь летчик ухватился за рычаг шага винта, чтобы вывести машину из пикирования сразу после сброса бомб. Люки бомбоотсека были открыты – грузовое судно было видно – пилот нажал кнопку сброса бомб на штурвале.
Из кабины под фюзеляжем я наблюдал, как падают бомбы, и тут же сообщал о них наверху. Палец на спусковом крючке, я подождал, пока мы пройдем мимо грузового корабля, чтобы выстрелить в него из пулемета. Кроме того, одной из моих задач было наблюдать за падением бомб. Наши четыре бомбы попали в воду рядом с кораблем. Непосредственного их воздействия на цель я не обнаружил. Может быть, однако, колоссальное давление, возникшее при взрывах бомб в воде, нанесло какой-то ущерб подводному корпусу грузового корабля?
Внезапно радист воскликнул: «Впереди нас заградительные аэростаты!» – “Черт!” — закричал Россинг. — Нам этого все еще не хватало! Надеюсь, мы сможем пролететь между ними живыми!» Пилот отреагировал моментально, поставив машину на крыло. Мы стали набирать высоту, удаляясь от конвоя. Во время полета на базу мы долго видели зарево зенитного огня. Конечно, некоторые наши товарищи все еще находились над конвоем, продолжая атаки.
В августе 1941 г. самолеты II./KG 2 совершили около 120 боевых вылетов, потеряв два экипажа из 6./KG 2, дополнительно три машины разбились в авариях, еще четыре были повреждены. В том же месяце также II./KG 40 понесли первые боевые потери, это были два Do 217 E-1 с бортовыми индексами F8+EC и F8+BP.
В ночь с 1 на 2 сентября 1941 года семь Do 217 E из II./KG 2 сбросили 30 бомб SC 500 на железнодорожную станцию Ньюкасл-апон-Тайн, причинив значительный ущерб. Вечером 4 сентября в воздух поднялись самолеты II./KG 2 с задачей заминировать устье реки Хамбер. Как вспоминает Уффц. Мюллер из 4./KG 2: На этот раз мы переехали в Эйндховен. Приехав туда, мы узнали, что запланированная операция не состоится. На следующее утро ничего особенного не произошло. Во второй половине дня пришли приказы на 2-ю степень оперативной скорой помощи. Так что сегодня вечером это начнется снова. Подготовка к полету подтвердила, что сегодня ночью мы должны минировать эстуарий Хамбера. Длинный черный корпус мины, упавший на парашюте после ее выпуска, уже подвешен в бомболюке.
Пилот, Уффз. Отт предпринял еще одну попытку на максимальной мощности двигателя. Мы вырулили на старт без каких-либо причин для беспокойства. В 21:15 наш Do 217 поднялся в воздух и исчез в ночной темноте. Минут через 20, мы еще летели над материком, я заметил, что из-под капота левого двигателя идут телодвижения, темный дым. В этот же момент двигатель начал глохнуть. Однако приборы контроля работы левого двигателя продолжали показывать нормальные значения давления и температуры масла. Дым с каждым мгновением становился все гуще, а мотор вибрировал все сильнее. Внезапно температура масла резко возросла, а скорость резко упала. Теперь Уффз. Отт выключил двигатель и взял обратный курс.
Радист, Гефр. Фелльманн сообщил об отказе двигателя наземным экипажам и начал получать по радио регулярные «qdm» (курс на базу). Летчик по бортовой внутренней сети сообщил нам: “Я больше не могу держать машину в воздухе!”
Однако как раз в этот момент, когда наблюдатель Уффц. Лейтцель, пытаясь разбить тяжелую морду, пролетели над большим голландским городом. Так что уфз. Лейтцель задержался, пока мы проходили через деревню. Он не хотел подвергать ненужной опасности столько людей, которые мирно спали там внизу.
Наш Do 217 быстро терял высоту и Уффз. Отт снова закричал: «Я не могу удержать машину, нам нужно избавиться от мины!» Как только мы пролетели над деревней, наблюдатель сбросил мину. Несмотря на это, Do 217 продолжал терять высоту, и как только пилот крикнул «Выходи, всем прыгать!», машина съехала на крыло.
Было слишком поздно прыгать! Центробежная сила так сильно прижала меня к стене кабины, что я не мог пошевелиться. Потом Уфф. Отт воскликнул: «Я сажусь на воду! Опустите крышу кабины!» Радист, Гефр. Фелльманн потянул за рычаг аварийного катапультирования на верхней части фонаря кабины, но ничего не произошло. В этой ситуации он изо всех сил прижимал руки и ноги к крышке.
Как только крыша кабины пилотов отделилась от корпуса самолета, Do 217 рухнул в воду. В момент удара была произведена стрельба из незакрепленных пулеметов. Несмотря на пристегнутые ремни, мы все полетели вперед. Внутренняя часть кабины начала наполняться водой тревожно быстро. Нас окружала непроглядная тьма ночи, и слышно было только журчание воды, льющейся в корпус.
Нам ничего не остается, кроме как выбраться наружу, прежде чем машина утонет! Тем временем радист вылез из кабины и встал на хребт фюзеляжа. В темноте я начал двигаться вверх, ничего не видел, пока наконец не поднял голову на поверхность воды. Для начала я глотнул свежего воздуха, а пока пытался всем телом выбраться из кабины, смертельно испуганный наблюдатель схватил меня за ногу, чтобы затащить обратно внутрь. После долгих усилий мы втроем наконец выбрались из ловушки, и теперь мы были на задней части фюзеляжа, которая все еще торчала из воды. Мы обнялись от радости, что смогли счастливо покинуть машину.
Однако теперь нам нужно было торопиться, потому что остальная часть нашего Do 217 медленно тонула в грязи. Мы открыли вентили на баллонах со сжатым воздухом, снабженных спасательными жилетами, и прыгнули в воду. Нам ничего не оставалось делать, как как можно быстрее уйти от тонущей машины, чтобы не быть унесенными вихрем, образовавшимся при опускании самолета на дно. Внезапно какая-то сила начала тянуть меня вниз, я начал громко звать на помощь. Потом Уфф. Отт кинул мне шнур от своего наушника и, дернув изо всех сил, вытащил меня из водоворота, созданного тонущим Do 217.
Куда нам теперь было идти? Кругом темная ночь, нигде не видно ни света, ни берега. Мы вчетвером плыли в одном направлении все время зовя на помощь. Через некоторое время за нашими спинами появился свет фонаря и мы услышали крики в свой адрес. Это были голландцы, подошедшие к нам на палубе лодки. Мы тут же развернулись и поплыли к ним. Мы продолжали звать на помощь, чтобы они могли лучше нас найти. Наконец мы добрались до лодки. Наши спасители с большим трудом затащили нас в лодку, потому что наши гидрокостюмы были полны воды.
Только в лодке мы заметили отсутствие Уффза. Отта. Мы немедленно вызвали его и продолжили поиски на поверхности воды далеко за полночь. К сожалению, мы его не нашли. Голландцы высадили нас на берегу, где нас ждали люди с теплой одеждой и горячим кофе. Другие лодки продолжали поиски нашего лоцмана. Через два дня его нашли — он уже был мертв. Диагноз – острая сердечная недостаточность. Я никогда не забуду его!
В ночь с 7 на 8 сентября 1941 г. шесть экипажей II./KG 2 вылетели бомбить Ньюкасл, но из-за полной облачности цели достиг только один самолет. Действия над Англией продолжались в течение следующих ночей. Всего в сентябре II./KG 2 совершила 110 боевых вылетов, потеряла три самолета и один экипаж, все из-за отказа двигателей.
В ночь со 2 на 3 октября 1941 года 13 Do 217 из II./KG 2 вылетели с аэродрома Схипхол в направлении Ньюкасла. Достигнув пункта назначения над морем в Тайнмуте, ночной Beaufighter 406-й эскадрильи RAF (пилот: W / C Morris) сбил Do 217 E-2, W.Nr. 5309, U5+GN, ДУ – Fw. Фриц Менцель погиб, остальные члены экипажа попали в плен. Еще одному Do 217 пришлось вернуться на базу из-за отказа двигателя. Одиннадцать машин достигли цели, сбросив 44 бомбы SC 500. Следующим действием эскадрильи стало минирование устья Хамбера в ночь с 5 на 6 октября. Во время обратного полета из-за отказа двигателя Do 217 E-1, W.Nr. 1039, U5+HN разбился при вынужденной посадке под Санкт-Петербургом. Омер, два члена экипажа получили ранения.
В ночь с 10 на 11 октября 1941 г. при бомбардировке Ливерпуля первый самолет Do 217 E-2, F8+IN, пилот: Ofw. Paul Wolf, потерял II./KG 40. Экипажи II./KG 2 действовали очень активно в ночь с 11 на 12 октября, атакуя британские корабли у восточного побережья Англии. По немецким данным, был потоплен один трехмачтовый парусник и повреждены два парохода. К 1:45 экипаж 5./KG 2 под командованием обл. Гюнтер Доленга вылетела из Эвре в свой 50-й боевой вылет. Их задачей было распознавать вражеские суда к западу от островов Силли и бороться с ними. Выполнив задачу и не заметив никаких судов, самолет взял обратный курс.
Через несколько десятков минут полета летчик ожидал, что на горизонте должно появиться побережье Франции, но везде было только море. Обл. Доленга переместился на север в надежде через мгновение достичь южного побережья Англии, а затем рассчитать новый курс обратно на базу. Через долгое мгновение немцы увидели перед собой маяк, подлетели к нему, облетели его на высоте 300 м, заявив, что это должен быть Токвиль на побережье Франции. Пилота это немного удивило, так как он не заметил островов в Ла-Манше, над которыми ему предстояло лететь. Несмотря на свои сомнения, он перевел новый курс с Токвиля на Эвре.
Следующие несколько минут самолет летел над морем, пока берег снова не появился в поле зрения. Положение берега не устраивало лоцмана, однако после долгих размышлений он решил, что это может быть побережье Нормандии у Гранвиля, или берег Бискайского залива. Безусловно, сила и направление ветра не соответствовали метеорологическому прогнозу, что существенно повлияло на курс и местонахождение Do 217.
Тем временем запас топлива сократился до минимума. В то время как обл. Доленга искал подходящее место для вынужденной посадки, наблюдатель Уффз. Уолтер Тромпетер запустил сигнальные ракеты. Но реакции на земле по-прежнему не было.
При вынужденной посадке легкое ранение получил пилот, однако серьезных повреждений самолет не получил. Два члена экипажа отправились за помощью. Немцы были уверены, что высадились во Франции, тем больше они удивились, когда через несколько минут увидели шеренгу солдат в типичных английских касках. Летчики тут же повернулись к самолету, чтобы уничтожить радиостанцию и документы, но англичане оказались быстрее. Do 217 E-1, W.Nr. 5069, U5+DN стал первым бомбардировщиком этого типа, попавшим в руки союзников, что позволило тщательно изучить его возможности.
В ночь с 20 на 21 октября 1941 года восемь Do 217 из II./KG 2 сбросили 16 бомб SC 500 на порт Ливерпуля, а еще два самолета заминировали водный путь к порту. На обратном пути двигатель Do 217 E-2 W.Nr. 1139, U5+AP, разбившийся в 7 км от аэропорта Схипхол. Командир 6./KG 2, кавалер Рыцарского Креста, Hptm. Герхард Черник и два других члена экипажа, только тяжело раненый палубный механик, Fw. Хорст Вальтер. Всего в октябре II./KG 2 совершила около 130 боевых вылетов, потеряв аж семь самолетов и три экипажа.
В ночь с 1 на 2 ноября 1941 года несколько Do 217 из II./KG 2 вылетели из Эвро в направлении Ливерпуля и Биркенхеда. Около 22:18 Do 217 E-2, W.Nr. 1123, U5 + EM из 4./KG 2 был сбит Beaufighter из 307-й эскадрильи RAF, пилотируемый сержантом Болеславом Туржанским, экипаж признан пропавшим без вести (пилот – лейтенант Бруно Адлер, наблюдатель – унтер-офицер Фриц Бартол, радио оператор – Уффц. Курт Ларк и бортинженер – Гефр. Иоганн Эггер). Другое Do 217 E-2, W.Nr. 1154, U5+EN из 5./KG 2 был поврежден ночным истребителем примерно в 30 км к юго-западу от Уэймута, лейтенант-наблюдатель был ранен. Гельмут Петрашке, радист – Uffz. Вернер Баумгарт и палубный механик – оф. Эрих Эберт.
